равных. С командующим Ю Си, он, естественно, спорить бы не посмел, но командующий прибудет лишь через несколько дней.

Поглядев на отлично организованную работу контрольного бюро, Лев чуть помедлил, раздумывая, в которую сторону податься, но тут увидел поднимающееся с западной стороны города зарево. Кушон охватывало пламя.

На сей раз Шен был вынужден признать, что зря сбросил Волчару со счетов, решив оставить в ордене. Дух принял огромные размеры и бежал по улице, сбивая с ног, сминая или отбрасывая пастью попадающихся на его пути безумных солдат. Горожане, сперва пришедшие в ужас от новой напасти, быстро смекали, что монстр на их стороне, и с облегчением сливались в живую людскую реку, тянущуюся за хвостом Волчары. Аннис избавлялась от тех безумных солдат, что плохо отлетали от лап Волчары, а Шен и Ал прикрывали эту реку сзади. Таким построением они выбежали на одну из главных улиц и попали прямо в гущу сражения.

Городские стражники как могли противостояли безумным солдатам, но волна тех не переставала прибывать. Шен почувствовал, что Муан уже близко, и окликнул Волчару. Дух чутко прислушивался к его словам, даже несмотря на шум битвы и разноголосые крики. Придавив очередного солдата лапой, Волчара остановилась. Стражники обомлели. Толпа людей и прекрасная воительница с окровавленным мечом принялись на разные голоса уверять их, что «монстр» на их стороне.

Смертельное лакомство косило безумных солдат, будто капусту. Это были не злые духи и не монстры, и переполненный энергией меч совсем не встречал сопротивления. Трудно было только Шеновой морали, но об этом тот старался не думать. Каким-то образом кровь оказалась и на его руках, и лице, хотя ему казалось, что он не подпускал этих зомби настолько близко.

Хорошая новость заключалась в том, что те, кого они покусали, не оживали. Во всяком случае, пока. Шен продолжал надеяться на лучшее.

Наконец из боковой улицы выбежали люди. Тут и там яркими вспышками озарял пространство проносящийся бессмертный меч старейшины пика Славы. Муан то посылал его в сторону, то вновь ловил в ладонь. Одежда его была неравномерно покрыта брызгами крови.

Шен послал в его сторону Смертельное лакомство. Теперь черный и светлый меч вместе летали над толпой, защищая людей от ужасающей напасти.

К тому времени, как все достигли ворот храмового комплекса, люди были изрядно измучены. Солдат стало меньше, но, казалось, только лишь потому, что те сосредоточились на более легкой добыче. В этом людском море, которое Шену и Муану удалось собрать и защитить, была от силы тысяча человек — ничтожная цифра по сравнению с количеством жителей Кушона.

Первые ряды замолотили в ворота. Раздался многоголосый крик.

— Откройте ворота! Откройте!! — кричали со всех сторон. Люди сзади наседали на передние ряды, начиналась давка.

На стене показался монах. Он хмуро окинул взглядом беспорядок, творящийся под воротами монастыря Дун, но те так и не открылись.

Шен и Муан стояли позади, отбиваясь от продолжающих активно спешить в сторону людской толпы безумных солдат. Волчара перемахнула через стену, уменьшаясь в прыжке. Вслед за ней в воздух взмыли Ал и Аннис. Они скрылись за стеной — прошло несколько томительных секунд — ворота открылись. Людская река хлынула на территорию монастыря.

Несмотря на панику, царящую в городе, в стенах магистрата стояла безмятежная тишина. Ни один безумный солдат, пробегающий мимо по улице, не попытался вломиться в оплот городской власти.

— Ну хоть так, — наблюдая за городскими беспорядками с крыши магистрата, пробормотал Админ. — Наказать ли Муна за то, что он не полностью выполнил обещание?..

Отравленные солдаты после активации яда ку становились безумными марионетками, способными лишь на утоление своего голода. Максимум, чего удалось добиться, — это иметь возможность приказывать им не трогать одного, а трогать другого. Для уничтожения Кушона и отвлечения внимания Шена — вполне достаточно, для создания идеальных сектантов Хладного пламени — явно нет. Впрочем, Админ уже отказался от этой затеи. В конце концов, сектанты, которые не могут ничего ответить и радостно гибнут по любому приказу — еще скучнее, чем сектанты, трясущиеся перед ним от страха.

В то время как Админ стоял на крыше, наблюдая за творящимся в городе как за забавным представлением, в дальнем флигеле Летис Лис судорожно сжимала сферу, передавая послание главе ордена РР. Паника затопила ее красивые миндалевидные глаза, а руки так тряслись, что, боясь уронить сферу, она опустилась на колени перед кроватью.

«Глава! Глава! Все совершенно вышло из-под контроля!»

«Спокойно. Сделай глубокий вдох и выдох и сообщи мне, что происходит», — незамедлительно отозвался Шиан.

«Люди убивают друг друга! Демнамелас околдовал имперское войско! Они, обезумев, бегают по городу и убивают людей!»

«Он давно это задумал? Почему ты не сообщила раньше?»

«Я не знала об этих планах! Думаете, он меня подозревает? Поэтому держал все в секрете? Глава, могу я… Могу я просто сбежать?!»

«Успокойся, — поморщился Шиан. — Если бы он узнал, что ты предательница — убил бы сразу. Ты должна остаться рядом, чтобы докладывать о его передвижениях».

«Он не скрывает своих передвижений! Он перебил всех в городском магистрате и объявил его базой ордена Хладного пламени! Он не скрывается и намеренно провоцирует, чтобы на него напали!»

Услышав об этом, Шиан заговорил куда взволнованнее:

«Ты видела Шена и остальных? Они напали на магистрат?»

«Нет! Никто так и не пришел!»

Шиан помолчал и добавил вновь спокойным тоном:

«Мы прилетим на рассвете. Ты не должна раскрывать себя, пока Демнамелас не будет уничтожен. Просто продолжай следить за обстановкой».

«Я… — Летис Лис постаралась скрыть разочарование. — Я поняла, глава».

Постепенно поток людей, уходящих через восточные ворота, стал иссякать. Остальные либо не слышали указа контрольного бюро, либо отказывались уходить. Дело их — Гу Фен не собирался никого принуждать.

Тревожно разнесся над городом звон колокола, возвещающий о начале пожара.

— Что происходит? — нахмурился Гу Фен.

С городской стены спрыгнул старейшина пика Синих звезд.

— Западная окраина горит!

Гу Фен чуть дернулся, не ожидая столь стремительного появления заклинателя.

— Только